Мы в Елизаветинском саду считаем, что нет глупых вопросов на пути к желанию узнать друг друга. Наши специалисты, родители и взрослые друзья с ДЦП ответят на все #неглупые вопросы.
– Вам, наверное, очень тяжело работать с особыми детьми?
– Сначала этот вопрос очень удивлял. Я терялась, не знала, как на него отвечать. Как-то я спросила в ответ – а что вы видите, смотря на особого ребенка? Люди видели диагноз, ограничения, то, чего он, возможно, никогда не сделает: не заговорит, не поедет в экзотическое путешествие и не прыгнет с парашюта.
⠀
Выяснилось, что мы по-разному смотрим на детей. Наши специалисты видят не ограничения, а возможности ребенка. Он сможет самостоятельно управлять коляской, поехать на ней, сказать родителям, что он хочет. Когда ты видишь только ограничения ребенка – работать с ним очень сложно. Но когда ты видишь то огромное количество возможностей того же малыша – работать с ним невероятно круто!
⠀
Особый ребенок будет иначе узнавать этот мир. Он не побежит на детской площадке, но он туда приедет и будет точно так же веселиться, визжать от восторга и смеяться, если его завезут в лужу или он сам туда попадет. Это все ребенок и его детские забавы, в первую очередь, и об этом не надо забывать. Только потом идет его диагноз, с которым тоже надо считаться».
– У детей с ДЦП нет друзей?
– Наличие друзей и насыщенность жизни совсем не зависит от диагнозов. Но напрямую зависит от общества.
⠀
Сложно найти друзей, когда ты в основном сидишь дома, а реабилитацию проходишь в разных больницах, клиниках, даже в разных городах. А друзья в детстве появляются чаще всего из дворовых игр. Если бы родители особых детей могли не бояться, что их кто-то обидит, а родители обычных детей – что их дети испугаются или чем-то заразятся (есть много стереотипов и довольно смешных страхов) – все могло бы быть по-другому. Поэтому достаточно сложно особым детям завести друзей во дворе.
⠀
Другой путь детский сад или школа. Но особые дети далеко не всегда ходят в детских сад, а школа очень часто бывает на дому.
⠀
Поэтому, к сожалению, этот миф появился не без оснований и мы, действительно, можем часто видеть одинокий детей или взрослых с особенностями.
⠀
Чтобы у особых детей были друзья, нужно создать чуть больше условий. Это одна из причин существования нашего Сада – у ребенка должны быть друзья. Когда они много лет ходят в одно и то же веселое место, то у них неминуемо появляются друзья.
– Только добрые люди могут работать с особыми детьми?
Нет.
Открытая душа – это важно. Но есть люди, которые могут мыслить шире, видеть чуть больше, которым просто интересно этим заниматься. Добро – это вторая история. На первом месте – узнать, как живут особенные люди, увидеть мир глазами этого ребенка, поэтому, конечно, это люди с открытым сердцем и душой.
⠀
«Добрые» – это второе, а то и третье определение, которое приходит в голову, глядя на специалистов по работе с особыми детьми. В первую очередь они – профессионалы, люди, у которых развито чувство эмпатии. Ими движет не доброта, а дикий интерес, восхищение силой этого ребенка.
Добро – понятие растяжимое. Без доброты нельзя, но часто ее путают с жалостью. Такая доброта плохая штука в работе, ею легко манипулировать. Больше нужна эмпатия – это хорошее качество, чтобы найти индивидуальный подход к ребенку, увидеть его возможности и потребности.
Отвечала директор Елизаветинского сада Татьяна Шевченко.